Алихан Байменов: Республика – это власть народа

В преддверии Дня Республики «Казахстанская правда» пообщалась с видным казахстанским государственным и общественным деятелем, председателем управляющего комитета Астанинского хаба госслужбы Алиханом Байменовым.

– Алихан Мухамедье­вич, сегодня, по прошествии более чем 30 лет, можем ли мы сказать, что казахстанский народ стал бенефициаром независимости? Что дал казахстанцам суверенитет?

– Во-первых, мы стали гражданами суверенной страны со всеми правами и свободами, гражданами, несущими ответственность за свое государство.

Важно понимать, что независимость не событие одного дня. Воплощение в жизнь идеалов, провозглашенных в Декларации о государственном суверенитете Казахской Советской Социалис­тической Республики, Законе «О государственной независимости Республики Казахстан» и в Конституции, требует ежедневного труда. Поэтому каждое решение Правительства и каждый закон должны оцениваться на соответствие не только букве, но и духу этих основополагающих актов, обеспечивать постоянное движение вперед в построении демократического общества, рыночной экономики и правового государства.

Да, каждое правительство дейст­вует в уникальных условиях. Да, геополитическая, мировая финансово-экономическая конъюнктура требуют актуальных тактических решений, но это не должно вести к отклонениям от заданного курса, не должно разворачивать движение вспять.

Например, это касается возросшей роли государства в экономике, которая на сегодняшний день негативно влияет на два очень важных фактора, определяющих и благосостояние, и безопасность. Первый из них связан с возможностью реализации предпринимательской инициативы, второй – с уровнем коррупции.

Возьмем для примера железнодорожные пассажирские перевозки. Посещая другие страны, мы видим, что государства с несравнимо меньшими возможностями обеспечивают более качественное обслуживание пассажиров. Анализ деятельности государст­венного нефтяного сектора в условиях высоких цен на нефть на протяжении последних двадцати лет также показывает, что государство не всегда является эффективным менеджером.

В целом одним из ключевых факторов устойчивого движения и развития является создание конкурентной среды в политике, экономике, во всех сферах жизни.

В конечном счете независимость обязывает власть к последовательности в реализации идей, содержащихся в базовых документах, так как они отражают вековые чаяния народа. Важно иметь в виду, что опорой государства, опорой независимости является гражданская ответственность, гражданское участие, гражданская активность.

Только при наличии условий для реализации прав и свобод, которых у него нет в другой стране, гражданин может нести ответственность за судьбу своего государства.

Во-вторых, это то, что мы стали открыты миру. Впервые со времен вхождения в состав Российской империи мы восстановили возможность прямого и открытого самостоятельного диалога, а также культурного и гуманитарного обмена со всеми странами мира. То есть мы восстановили возможность быть неотъемлемой частью мирового сообщества.

Не секрет, что при всех достижениях советского периода в массовом образовании и здравоохранении система была закрытой от мира. Могу привести личный пример.

Я был аспирантом и занимался наукой в вузе, который был признанным лидером в своей отрасли, – Московском автодорожном институте (МАДИ). И я видел, что даже такие вузы не имели доступа к разработкам ведущих ученых мира, передовых производителей автомобилей, а также компаний, осуществляю­щих автосервис. В результате те наработки, которые уже давно применялись в «Мерседесе», «Тойоте» и «Форде», преподносились иногда как новые, и по ним защищались докторские и кандидатские диссертации.

Доступ к передовым разработкам в то время благодаря содейст­вию специальных служб имели только те сферы, которые имели значение для обороноспособности страны. И это в свою очередь предопределило то, что страна могла производить ядерное оружие, отправлять человека в космос, иметь передовое вооружение, но не могла производить качественные телевизоры, холодильники и легковые автомобили для нужд простого гражданина.

Открытость миру создала новые возможности для реализации потенциала страны. Несмотря на все проблемы, обус­ловленные историей, включая репрессии и давление на нацио­нальную культуру, наша духовность и система ценностей имеют большие конкурентные преимущества, в числе которых открытость, толерантность и адаптивность. Поэтому важно не только развивать такие прорывные проекты, как «Болашақ», но и в целом содействовать свободному общению и обмену информацией казахстанских ученых, экспертов, специалистов, деятелей искусства, литераторов со своими коллегами, лидерами в своих направлениях.

И третье. Наряду с открытос­тью миру мы получили возможность более глубокого понимания своих корней, истории, познания самих себя. Как я упоминал выше, начатое во время Российской империи подавление самобытности нашло свое продолжение в советское время, и мы как нация потеряли очень многое, более того, чуть не потеряли основу нашей культуры – язык.

В результате двукратного изменения алфавита и другого идеологического прессинга мы оторвались от своих корней и от своей истории.

Посмотрите, кем из деятелей прошлого мы сегодня гордимся. И тогда обнаружите, что те из них, кто жил в первой половине XX века, практически все были репрессированы или истреблены режимом.

Недавно после просмотра фильма «Міржақып. Оян, қазақ!» сказал своим молодым коллегам, которые выросли уже в эпоху независимости, что когда я был учеником, большинство даже не знали имен этих выдающихся деятелей казахского народа. Многие боялись вслух произносить имена Алихана Букейхана, Ахмета Байтурсынулы, Миржакыпа Дулатулы и других.

Если обратите внимание, у меня среди моего поколения очень мало тезок. Потому что даже со стороны родителей требовалась определенная храб­рость назвать своих детей именами политических лидеров Алаш Орды. Кстати, еще в институте на уроках общественных дисциплин мы с моим однокурсником Шамилем Балабековым из Баку всегда вступали в дискуссии с преподавателями о том, что унификация, проводимая в Советском Союзе, включая культурную, не дает возможности реализовать потенциал народов. И я благодарен этим преподавателям за то, что они, по всей видимости, не информировали соответствующие структуры о таких пытливых молодых ребятах.

Только с обретением независимости мы получили возможность восстановить свои духовные, культурные корни и ценности.

Но и здесь, как и в первом воп­росе, необходим баланс. Мы живем в новую эпоху, и сохранение культурной идентичности, восстановление утраченного не должно вести к самоизоляции, к архаике.

Мы должны сохранять свою самобытность, но в то же время быть обогащенными современными знаниями. Необходимо быть открытыми миру. Это также в полной мере относится к нашему языку.

Надо понимать, что наш родной язык, его судьба в первую очередь зависят от нас. При этом важна последовательность государственной политики. Следует отметить: у нас самое либеральное на постсоветском пространстве языковое законодательство. Но если не начать наполнять реальным содержанием государственный статус казахского языка, это будет противоречить идеалам суверенитета и независимости. Только в Казахстане и нигде больше наш язык имеет такой статус.

В то же время важно, чтобы наши соседи понимали: меры по восстановлению статуса казахского языка, включая выбор алфавита, обусловлены лишь заботой о полноценном функцио­нировании государственного языка. В этом не следует искать другую подоплеку.

Например, взглянув на современные гаджеты, можно с уверенностью сказать, что 42 символа квазикириллицы, которую мы используем с 1939 года, являются значительным ограничением в развитии технологической поддержки казахского языка в его широком применении.

– Как Вы лично восприняли объявление Казахстаном суверенитета?

– Необходимо иметь в виду, что с начала перестройки страна стала постепенно освобождаться от оков тоталитаризма. В это время, в 1985–1988 годах, я как раз жил в Москве, обучался в аспирантуре. Беседуя с представителями из разных регионов Советского Союза, видел быстрое преображение общественного сознания. Все менялось буквально на глазах.

Наши ночные дискуссии демонстрировали то, что десятилетиями накапливалось и теперь получило возможность для выражения. И конечно, в ту пору было несколько ключевых событий, повлиявших на всех.

Первое – это декабрьское восстание 1986 года. С одной стороны, оно показало, что при всем угнетении в наших сердцах сохранилось и живет стремление к независимости.

Одновременно декабрьское восстание способствовало изменению отношения к нам со стороны других народов Советского Союза, а также большей известности Казахстана в мире.

Второй ключевой момент – первые свободные выборы 1989 года, прошедшие в Советском Союзе, и, несомненно, как кульминация, прямые трансляции с заседания съезда народных депутатов.

Думаю, эти прямые трансляции сыграли важнейшую роль в становлении гражданского сознания во всех окраинах Советского Союза. После этого, видя обнаженные проблемы системы, общество уже было подготовлено к тому, что ее нужно менять. Процесс изменений приобрел необратимый характер. Поэтому мы, в принципе, были подготовлены к восприятию такой новости, но в любом случае принятие декларации ознаменовало собой новую ответственность.

В то время, руководя общественным движением «Ұлытау» и областным отделением «Невада – Семей», я встречался с общест­венно активными казахстанцами и наблюдал, как надежда на объявление суверенитета и независимости укреплялась, постепенно перерастая в уверенность. Не зря в то время были созданы самые массовые в истории Казахстана общественные организации: в культурной сфере – это общество «Қазақ тілі», в политической – движение «Азат», в экологической – «Невада – Семей». Эти три движения, по своей сути, были манифестацией того, что наш народ готов взять на себя ответственность за свое будущее, за свой суверенитет.

Соответственно, мы восприняли новости с воодушевлением и надеждой.

Также хочу отметить, что в первые годы после принятия декларации, а затем Закона «О государственной независимости РК» в нашем обществе было три вида романтизма – это романтика независимости, романтика демократии и романтика рыночной экономики.

Казалось, что многие проблемы найдут свои решения автоматически с созданием правовых основ. Но, как показывает жизнь, кроме надежды и романтики требуются кропотливый труд и борьба за движение в сторону идеалов.

И это, несомненно, главный урок этих лет.

– Тридцать лет нам говорили, что независимость хрупка, лишиться ее можно быстро. Сегодня это утверждение также актуально?

– Ранее упомянутые факторы как раз и связаны с этим вопросом. На первый взгляд это может выглядеть парадоксально, но Қасіретті Қаңтар – Трагический Январь показал, что при всех проб­лемах информационной политики, идеологической работы, при чудовищных масштабах коррупции рядовые казахстанцы в большинстве своем высоко ценят независимость. Но независимость, которая сопровождается справедливостью и уважением достоинств гражданина.

Я полагаю, что политические реформы Президента Токаева, реализуемые после Кантара, являются также откликом на ожидания граждан, ожидания народа, заплатившего огромную цену жизнями молодых людей в те трагические дни.

Трагический Январь обязывает нас всех, включая в первую очередь власть, конкретно разобраться в глубинных причинах случившегося, главные из которых, между тем, лежат на поверхности. Это коррупция и алчность представителей ряда правящих кланов, которые уверовали в то, что «государственное» означает «собственное».

Конечно, некоторые корни этой алчности лежат и в прошлом воспитании, когда к концу советского периода сложилась парадоксальная ситуация: общество осуждало человека, который крал чье-то личное, но все закрывали глаза на воровство государст­венного, как бы «в интересах близких». И несмотря на то что размеры краденого «несунами» выглядят ничтожными в сравнении с нынешними хищения­ми, они размывали моральные устои общества.

Надо понимать, что и те, кто принимал решения со стороны государства, и те, кто «прихватизировал», были воспитанниками той системы и, оказавшись «в нужное время в нужном мес­те», без оглядки присвоили себе государственное имущество. Надеюсь, настанет время для справедливых оценок.

– Что Вы думаете по поводу придания особого статуса Дню Респуб­лики, по смещению акцентов с 16 декабря 1991 года на 25 октября 1990-го?

– По моему мнению, это дает возможность по-новому взглянуть на желтоқсан как месяц демократического обновления.

На самом деле желтоксан – это особый месяц в истории нашего народа. Потому что именно в желтоксане было создано правительство Алаш Орды в 1917 году, именно в желтоксане 1986 года произошло восстание, в желтоксане 1991-го был принят Закон «О государственной независимости РК».

И теперь мне кажется, что этот месяц – декабрь – может более содержательно акцентироваться на этих трех ключевых моментах нашей истории.

А 25 октября – это дата, когда мы через принятие декларации провозгласили миру, что отныне внутренними делами страны будет управлять сам казахстанский народ, что отныне правила общежития на пространстве Казахстана будут определяться самим народом республики.

Эти упомянутые пункты очень важны, и я считаю, что в будущем в концепции празднования на первое место должно выходить понимание слова «республика», а именно, что это – власть народа, что в этот день мы все должны обратить взоры к идеа­лам респуб­ликанского строя, к тому, что голос гражданина должен быть слышен все больше и больше.